Дорогие коллеги, 27 января (среда) в рамках Международного научного семинара ИВГИ состоится доклад д.филол.н., вед.науч.сотр. А.И. Иваницкого ""Манифест эпохи и памятник эпохи: о совмещении диалоговых полей в фильме С. Эйзенштейна «Иван Грозный»"

Как известно, за первую серию фильма «Иван Грозный» С. Эйзенштейн получил Сталинскую премию, а за вторую – публичный разгром на уровне ЦК и инфаркт, косвенно приведший к безвременной кончине спустя три года. Судьба двух серий не обусловлена их якобы контрастными целями (апологией Сталина и его обличением). Последнее заведомо не входило в планы Эйзенштейна, прекрасно понимавшего, что, понятая таким образом, картина будет неминуемо и немедленно уничтожена вместе с ее создателем. Подспудная причина гнева вождя видится в том, что, в отличие от других кинопрообразов (Петра I, Александра Невского), Грозный был «задушевно» близок Сталину, видевшему в нем отражение своего ущербного одиночества и ответной жестокости. Поэтому в фильме о царе Сталин желал создать не только образ эпического героя для всех, но мифологизированную автобиографию для одного себя. Это задало два диалогических поля картины: «Сталин / Эйзенштейн – народ» и «Эйзенштейн – Сталин». Однако, запустив в русле второго диалога свой метод «регрессии» (выражения идеи в пластическом образе проявлением его архаических смыслов), Эйзенштейн, во многом невольно, обнажил в образах эпической героики Грозного подтексты кровавого ритуала. Манифест эпохи реализовал свой потенциал самоотрицания.